ЗОНА НА ОКРАИНЕ ГОРОДА

"Если тюрьма не учит заключенного жить в обществе, она учит его жить в тюрьме".

ЯЗЫКОМ ЦИФР
На 1 мая 2006 года в ОИК-30 отбывают наказание около 1500 заключенных. Из них приблизительно 900 на строгом режиме, примерно 350 – на общем режиме, около 250 – в колонии-поселении. 99% заключенных – жители Норильского промрайона.
Объем товарной продукции произведенной ОИК-30 в 2005 году составил 412,7 млн. рублей.
Профессиональное училище № 280, существующее на базе ОИК-30 за 29 лет своего существования подготовило около 10 тысяч квалифицированных специалистов.



Объединение исправительных колоний №30 расположено в городской черте, рядом с улицей Ветеранов. Спускаюсь от жилых домов по тропинке, пробитой в снежных сугробах к контрольно-пропускному пункту. На КПП меня останавливают дежурные в черной лагерной форме. Это осужденные колонии-поселения. Они отбывают наказание под надзором, но без охраны. Боле того, сами осуществляют пропускной режим на территорию зоны.
- Не бывает соблазна у осужденных покинуть колонию раньше окончания срока заключения? - спрашиваю начальника ОИК-30 Александра Кулакова.
- Таких случаев в нашей колонии не было. В колонии-поселении отбывают наказание те, чей срок подходит к концу. Кто уже зарекомендовал себя дисциплинированным, вставшим на путь исправления осужденным. Они осознают, что нарушить режим – это добавить еще несколько лет к своему сроку, а также изменить меру пресечения – быть переведенными на строгий или общий режим. Зону строгого и общего режима и промышленную зону охраняют штатные сотрудники колонии в погонах. На КПП ведущих в эти зоны установлены рамки-металлоискатели, производится личный досмотр посетителей. ОИК-30 – это объединение, в которое входит исправительная колония №15 строгого и общего режима и колония-поселение №20.
Полковник Александр Кулаков считает, что основная задача исполнения приговора – чтобы заключенные остались людьми, приспособленными к жизни вне стен колонии. Режим колонии-поселения дает осужденным такую возможность.
- В тюрьме должно быть меньше тюрьмы, - говорит он, - Сейчас в России идет реформация всей пенитенциарной системы. На первое место выходит не трудовая занятость осужденных, а профориентационная и профподготовительная работа. Выходя на свободу, осужденные должны иметь востребованную на «гражданке» профессию, ориентироваться в жизни на воле. Очень многие, выйдя на волю, возвращаются в колонию спустя несколько месяцев. В основном из-за невозможности найти работу, а вместе с ней и средства к существованию. Несколько лет назад, в бытность губернатором, Александр Лебедь обещал построить в Норильске реабилитационный центр на 30 мест для отбывших наказание граждан. Многим, вышедшим на волю, негде жить, не у кого получить консультацию – с чего начинать новую жизнь. Но средств на такой центр у местной власти сейчас нет.
В колонии не употребляют слов «тюрьма» и «заключенные». Всякий раз поправляют корреспондента: «Это не тюрьма, а жилая зона с общежитиями для осужденных. Это не заключенные, а отбывающие наказание граждане». Человеку с воли трудно принять эту терминологию, но во всех официальных документах и бытовых разговорах в колонии, ее придерживаются строго.
На базе колонии ОИК-30 действует профессиональное училище №280, созданное в 1977 году. В этом году оно выпустит 255 специалистов с дипломами государственного образца. Директор ПУ-280 Вячеслав Шерстов рассказывает:
- Мы ведем подготовку специалистов по профессиям: машинист башенного и мостового крана, электросварщик, электромонтер, токарь, станочник по деревообработке, слесарь-ремонтник и стропальщик. С 1 сентября к этим профессиям добавится востребованная на «гражданке» специальность слесаря-сантехника. Сейчас прорабатывается вопрос организации обучения по специальностям связанным с компьютерами.
Технической оснащенности ПУ-280 может позавидовать не одно норильское ПТУ. В классе подготовки крановщиков действующая модель мостового крана в кабине которого можно получить первые навыки управления. В электротехническом классе обилие действующих учебных пособий. Все можно пощупать, подержать в руках. Нет проблем у учащихся и с прохождением производственной практики. Обучение в училище вечернее, без отрыва от производства. Все недостающие навыки можно получить прямо на рабочем месте.
- Обидно, что освободившихся осужденных никто за стенами колонии не хочет брать на работу, - говорит Вячеслав Шерстов, - Многие являются высококлассными специалистами с большой практикой. Ну и что, из того, что сидели? В свое время и маршал Рокоссовский сидел, после чего ему доверили армию. Заключенные, отбывшие свой срок, искупили свою вину перед обществом. Не надо лишать их права начать все сначала.

Фразу - «не бывает плохих пивных и хороших тюрем» - явно придумал человек, в тюрьме не сидевший. Арестанты, походившие по этапам, поменявшие не одно место заключения, которым есть что с чем сравнивать, с подобным суждением не всегда согласны. Много причин, по которым колония может быть «плохой» - это произвол «неуставных» отношений, переполненность камер или бараков, плохое питание, отсутствие приемлемых условий из-за нищеты исправительного учреждения и т.п. В норильском Объединении исправительных колоний №30 материальных проблем нет. ОИК-30 – это учреждение-завод, на котором ведется масштабная производственная деятельность. В 2005 году объем товарной продукции произведенной в колонии составил 412,7 млн. рублей! 94,4 % продукции произведено по договорам с ЗФ ОАО «ГМК «Норильский никель». В цехах колонии производится продукция, аналогичная, выпускаемой на механическом заводе – штанги для крепления горных выработок на норильских рудниках, электролизные ванны, огромные бутора для обогатительной фабрики. Хорошо известные норильчанам металлические решетки, ограждающие газоны по всему городу - тоже местная продукция. ОИК-30 является монополистом в норильском промрайоне по изготовлению бруса, доски и других погонажных деревянных изделий. В колонии изготавливают мебель – мягкую и корпусную, работает своя пекарня, выращивают около 200 свиней. На лицевых счетах некоторых заключенных лежат внушительные – до нескольких десятков тысяч рублей – суммы – это заработная плата за несколько проведенных в заключении лет. По закону до 8 тыс. рублей в месяц могут снимать заключенные со своих счетов и отовариваться по безналичному расчету в магазинах колонии. Средний месячный заработок осужденных около 3 тыс. рублей.
В колонии имеется бар, в котором осужденные встречаются с родственниками, прекрасно оснащенный тренажерный зал, библиотека с 11 тыс. томов и 700 видеокассетами. В отрядах в спальных помещениях, в комнатах приема пищи и комнатах отдыха – практически евроремонт. В каждом отряде импортные телевизоры и музыкальные центры. С сотрудником ОИК-30 идем по коридору общежития одного из отрядов. За остекленной дверью с табличкой «Комната приема пищи» - шторки в рюшках, скатерть с бахромой на столе, сочный натюрморт в золоченой раме на стене. Порываюсь зайти, чтобы сфотографировать. Сотрудник колонии придерживает за локоть: «Не надо заходить – это комната для заключенных с «низким социальным статусом», я вам лучше комнату приема пищи для нормальных осужденных покажу». Отношение к пассивным гомосексуалистам – это они, в основном, «заключенные с низким социальным статусом» - в колонии со стороны осужденных брезгливое. В столовой они питаются вместе со всеми, но в отрядах у них свое помещение, где можно выпить чаю вечером, или перекусить. Осужденные сами следят, чтобы «низкостатусные» ели отдельными ложками из отдельной посуды. Считается, что зайти в их комнату – это унизить себя. И, конечно, никто из «нормальных арестантов» не позволит «опущенным» войти в свою комнату приема пищи. Бороться с этим явлением, как показывает лагерная практика всех стран и времен, бесполезно.

Новая история лаготделения №15 УИТЛК УМВД Красноярского края, отличная от трагической истории Норильлага, в котором отбывали наказание в основном безвинно осужденные люди, в большинстве - по политическим мотивам, началась в 1956 году, когда промышленные мощности Норильского комбината были переданы из Министерства внутренних дел в другое ведомство, а на промышленных объектах начали работать в основном вольнонаемные люди. В «брежневские» времена в ИТК-15 сидели за грабежи, воровство, убийства. Сейчас основной контингент ОИК-30 – осужденные за распространение наркотиков и мелкие кражи, хотя и по «серьезным» статьям УК, таким как хищения, мошенничество и убийства отбывают срок норильчане (их среди заключенных 99%). Среди заключенных не переводятся публичные люди, известные норильчанам по фамилиям и в лицо. Отбывает срок на «пятнашке» в зоне общего режима бывший 1-й секретарь норильского горкома КПРФ, работник городской администрации Арсен Борисовец, неоднократно выставлявший свою кандидатуру на выборы норильского мэра. Его привлекли к уголовной ответственности по статье 131 УК РФ «изнасилование» в 2004 году. Лагерная специальность бывшего кандидата в градоначальники называется «реализатор» - это что-то среднее, между работой завхоза и мастера. Образованные люди, чаще всего, и в колонии находят себе применение, близкое к полученному образованию или роду работы на «гражданке». Заведует тюремной библиотекой в ОИК-30 бывший преподаватель основ безопасности жизнедеятельности и физкультуры кайерканской гимназии №11 Игорь Кужеев. Из своего срока – 10 лет за распространение наркотиков, он отсидел уже 1,5 года.
- Я сижу безвинно, - уверяет он, - Дело сфабриковали, наркотики мне подбросили. У меня нет претензий к администрации колонии – отношение ко мне хорошее, а вот к судьям и к прокуратуре есть много вопросов. Это они лишили свободы невинного человека.
Социологическими исследованиями установлено: в том, что сидят безвинно, убеждены (или пытаются убедить в этом других) около 70% заключенных. Около 30% вину свою признают, но считают, что к ним применили слишком суровое наказание. Полностью признают свою вину и справедливость вынесенного приговора – единицы.

Условиям, созданным для заключенных в ОИК-30, колония обязана развитому промышленному производству. Именно производственные заказы дают возможность ежегодно производить ремонты, закупать бытовую технику, начислять заключенным заработную плату. Недавно норильскую колонию посетил мэр города Валерий Мельников. Он пообещал рассмотреть вопрос об участии ОИК-30 в выполнении муниципального заказа. Главной же проблемой колонии остается трудоустройство заключенных после освобождения. Вернее, это проблема не столько колонии, сколько всего города. Ведь почти сто процентов заключенных – это норильчане, которые, выйдя на свободу, останутся жить в Норильском промрайоне. Вернуться ли они в места заключения, не сумев найти себя на воле, или станут полноценными членами общества?

Сергей МОГЛОВЕЦ
Фото автора

На главную страницу